Недавнее заявление Михаила Абызова, министра, ответственного за координацию деятельности «Открытого правительства», дало дополнительный толчок дискуссии о социальных последствиях научно-технического прогресса. По словам г-на Абызова, в скором времени около 3 миллионов россиян окажутся без работы из-за внедрения новых технологий. При этом в качестве потенциальных безработных министр назвал бухгалтеров, юристов, административных сотрудников и кадровиков.
Ситуацию осложняет тот факт, что в первую очередь под сокращение будут попадать люди в возрасте от 45 до 55 лет. По мнению г-на Абызова, по сравнению с молодым поколением у представителей данной возрастной категории возникает больше сложностей с усвоением новых знаний и приобретением новых навыков, что затрудняет возможность предоставить им шанс реализовать себя в новой профессии. Кстати, министр не стал пояснять, почему работодатели будут увольнять именно людей в возрасте от 45 до 55 лет.
При первом прочтении заявление Михаила Абызова воспринимается довольно пессимистично: якобы уже завтра на улице могут оказаться 3 миллиона юристов и бухгалтеров, потерявших не только стабильный источник средств к существованию, но и привычный уровень жизни, а также свой социальный статус. Складывается впечатление, что власти предлагают смириться с высокими социальными издержками, которые будут сопровождать процесс перехода к цифровой экономике. Тем более что в заявлении г-на Абызова нет никаких намеков на то, как власти собираются решать эту проблему – кроме туманных рассуждений о необходимости взаимодействия государственной системы адаптации новых безработных с работодателями, которые формируют спрос на новую рабочую силу и новые профессии.
Мы видим в рассуждениях г-на Абызова ряд тонких мест. В первую очередь это касается собственно внедрения новых технологий. Подобные разработки пока не носят массового характера, поскольку в России еще только создается полноценная бизнес-среда, в которой предприятиям будет выгодно развиваться, опираясь на цифровые технологии. Усилия правительства воплощаются в жизнь благодаря Национальной технологической инициативе и программе «Цифровая экономика». Однако в настоящий момент востребованность новых технологий для бизнеса затрудняет тот факт, что российская экономика во многом остается экономикой рентного типа. Пока доход зависит от продажи ресурсов, с перестройкой экономической модели можно не спешить – даже если мировые цены снизились.
Таким образом, высвобождение 3 миллионов работников, возможно, произойдет не так скоро, как заявляет министр Абызов. К тому же стопроцентной автоматизации добиться невозможно в принципе – за работой автоматизированных систем должен следить человек. К примеру, Сбербанк внедряет робота-юриста, который может сам писать исковые заявления в суд. Однако проверять написанное все-таки будет юрист-профессионал. Еще один пример – компьютерные программы, которые банки и коллекторские агентства используют для обзвона должников. Они подходят только для первичного информирования клиентов, тогда как непосредственно переговоры всегда ведет квалифицированный сотрудник.
Приведенные примеры показывают, что часть рутинных процессов действительно может быть автоматизирована и переведена в цифровой формат, однако полностью исключить участие человека в рабочем процессе в настоящий момент не представляется возможным. С другой стороны, эти примеры также демонстрируют, что внедрение новых технологий повышает требования к профессиональным навыкам работников. Что подводит нас к необходимости перманентного образования работника на протяжении всей трудовой карьеры, благодаря чему он сможет постоянно повышать свой уровень компетенции или же пройти переобучение, чтобы реализовать себя в новой профессии.
И здесь мы опять выражаем несогласие с позицией министра Абызова – на этот раз по поводу невозможности переобучения представителей старшего поколения, попавших под сокращение. В каждом конкретном случае результат зависит от личной мотивации работника, от его готовности прилагать усилия к тому, чтобы повысить свою ценность на рынке труда. А обязанность государственных структур состоит в том, чтобы создавать возможности для максимально полного раскрытия человеческого потенциала.
Именно в этом заключается социальная ответственность государства перед своими гражданами. Эту ответственность государство может частично делегировать частному бизнесу, однако государство никогда не должно полностью перекладывать свои обязанности на его плечи.
Олег Якушев,
эксперт АО ИК «ЦЕРИХ Кэпитал Менеджмент»
Комментарии (0):
Чтобы написать комментарий, необходимо авторизоваться.